Мария моравская. Краткая биография моравской

Мария Людвиговна Моравская , полное имя Мария Магдалина Франческа Людвиговна Моравская (31 декабря 1889 года Варшава, Российская империя - 26 июня 1947 года, Майами, США; по другим данным не ранее 1958 года, Чили) - русская писательница: поэтесса, прозаик, переводчица и литературный критик. Автор нескольких стихотворных сборников, а также ряда прозаических произведений, в том числе детских.

Активная участница российского либерально-демократического движения начала XX века. В 1917 году эмигрировала из России в США. Длительное время жила в Нью-Йорке, затем - во Флориде, продолжая весьма активную литературную, публицистическую и общественную деятельность. Информация о последнем периоде жизни противоречива: по одним данным скончалась в Майами в 1947 году, по другим - в Чили не ранее 1958 года.

Жизнь

Детство и юность

Родилась 31 декабря 1889 года (по новому стилю - 12 января 1890 года) в Варшаве в польской католической семье. При рождении получила тройное имя Мария Магдалина Франческа. Отец будущей поэтессы, Людвиг Моравский, по её воспоминаниям, был бедным человеком, сменившим в жизни много профессий и всегда мечтавшим, несмотря на недостаток средств и образования, о путешествиях и изобретениях - эта черта характера отца, как позднее подчёркивала Мария, в полной мере передалась ей по наследству. Мать, имени которой не упоминается ни в автобиографии Моравской, ни в посвящённых ей исследованиях, умерла, когда девочке ещё не было трёх лет. Несколько лет спустя Людвиг Моравский женился на сестре своей покойной супруги. Вскоре после этого семья Моравских переехала в Одессу.

И все мы знали: папа будет с нами, Не отдадим его чужой стране. А он разглядывал печальными глазами Всё тот же чахлый кактус на окне…

Стихотворение «Пленник», посвящённое отцу поэтессы

Хорошо относилась к отцу, а также к младшим братьям и сёстрам, родившимся в его втором браке. Однако из-за конфликта с мачехой в возрасте 15 лет была вынуждена уйти из дома. Через некоторое время переселилась из Одессы в Санкт-Петербург и утратила всякую связь с семьёй.

С юных лет отличалась активной гражданской позицией, участвовала в деятельности различных политических кружков. Изначально была сторонницей самоопределения Польши, к началу революции 1905-1907 годов самоидентифицировалась как социалистка. Попадала в поле зрения правоохранительных органов, дважды - в 1906 и 1907 годах - арестовывалась и подвергалась кратковременному заключению в пересыльных тюрьмах.

Жизнь в Санкт-Петербурге

В столице активно занялась литературной деятельностью, зарабатывая при этом на жизнь секретарской работой, частными уроками, переводами. Поступила на Бестужевские курсы, однако не окончила их. Имеются сведения о раннем и недолгом замужестве, которое сама Моравская называла «неприятной случайностью». В браке фамилию не меняла.

М. Л. Моравской Слышишь, как воет волчиха, Собирая отсталых волчат? В поле просторно и тихо. Куда ты ушел наугад? Ясный паненок, Маленький пан, Отчего твой зеленый Алеет жупан?..

И. Г. Эренбург, май 1915 года

Испытывая значительные материальные затруднения, в конце 1909 года обратилась к М. А. Волошину с просьбой найти для неё переводы с польского языка. Известно, что тот, проникшись сочувствием к малоимущей начинающей поэтессе, пригласил её к себе в Коктебель, выслав при этом денег на дорогу, однако Моравская денег не приняла и в Коктебель не ездила. В то же время, покровительство со стороны Волошина - их личное знакомство состоялось в Петербурге в январе 1910 года - помогло Моравской достаточно быстро освоиться в столичных литературных кругах: с 1911 года она начала посещать литературные «среды» у В. И. Иванова, а также основанную последним «Академию стиха», где ещё более расширила круг литературных знакомств. В том же году была принята в статусе «подмастерья» в «Цех поэтов» сразу же после основания его Н. С. Гумилёвым и С. М. Городецким, стала завсегдатаем встреч петербургской богемы в кафе «Бродячая собака». В этот период помимо Волошина определённую поддержку Моравской оказывала З. Н. Гиппиус.

Мария Магдалина Франческа Людвиговна Моравская (1889-1947) родилась в Варшаве в польской католической семье. В два года потеряла мать. Несколько лет спустя отец Моравской женился на сестре ее матери и семья переехала в Одессу. В пятнадцать лет, не поладив с мачехой, ушла из дома.
Поселившись в Петербурге, зарабатывала на жизнь уроками. Поступила на Высшие женские курсы, но не окончила их. Участвовала в политических кружках, была польской патриоткой, затем социалисткой. Дважды (в 1906 и 1907 гг.) сидела в пересыльной тюрьме. Вышла замуж, но свой недолгий брак считала случайностью.
Свое первое стихотворение опубликовала в 16 лет в ученическом журнале, печатала стихи в одесских газетах.
В 1910 г. познакомилась с М. Волошиным. Вскоре вошла в круг авторов журнала «Аполлон». С 1911 г. начала выступать в «Академии стиха», осенью этого же года вошла в «Цех поэтов». В это время ей покровительствовала З. Гиппиус.
Моравская часто печаталась в различных журналах - «Вестник Европы», «Ежемесячный журнал», «Журнал журналов», «Заветы» и др.
В 1914 г. вышел первый сборник поэзии Моравской «На пристани», который вызвал неоднозначные отклики критиков. Последующие сборники Моравской были менее заметны.
Отрицательные рецензии последовали за сборником «Стихи о войне» (1914).
В своей автобиографии поэтесса писала, что на ее творчество оказали влияние польские классики и символисты. В 1915 г. появилась книга «Прекрасная Польша» с посвящением А. Мицкевичу.
Сборник «Золушка думает» (1915) вышел с посвящением «памяти Елены Гуро», влияние которой на творчество Моравской было весьма значительным.
Также Моравская писала стихи для детей (сб. «Апельсинные корки», 1914), сотрудничала в детских журналах «Тропинка» и «Галчонок», выпустила книгу рассказов «Цветы в подвале» (1914).
В 1917 г. Моравская совершила поездку в Японию и в том же году переехала в США. Там она сотрудничала с множеством американских журналов, печатая в них короткие рассказы. В 1927 г. в Нью-Йорке на английском языке был издан роман «Жар-птица», повествующий о петербургской жизни 1910-х гг.
Скончалась в Майами 26 июня 1947 г.

Александр Румянцев @

Белая ночь

Самые близкие зданья
Стали туманно-дальними,
Самые чёткие башни
Стали облачно-хрупкими.

И самым чёрным камням
Великая милость дарована -
Быть просветлённо-синими,
Легко сливаться с небом.
Там, на том берегу,
Дома, соборы, завод,
Или ряд фиалковых гор?
Правда? - лиловые горы
С налётом малиново-сизым,
С вершинами странно-щербатыми,
Неведомый край стерегут.
Нева, расширённая мглою,
Стала огромным морем.
Великое невское море
Вне граней и вне государств,
Малиново-сизое море,
Дымное, бледное, сонное,
Возникшее чудом недолгим
В белую ночь.
Воздушные тонкие башенки
Чудного восточного храма,
И узкие башни-мечети
И звёздные купола.
Таинственный северный замок
И старая серая крепость,
И шпиль, улетающий в небо
Розоватой тонкой стрелой.
У серых приречных ступеней,
Вечно, вечно сырых,
Нежнее суровые сфинксы
Из дальней, безводной пустыни.
Им, старым, уже не грустно
Стоять на чужой земле,
Их, старых, баюкает бережно
Радужно-сизый туман.
1916

Дорогие читатели и гости моего блога «Музыка души»!

Сегодня я хочу вас познакомить с творчеством Марии Моравской — одной из самых ярких звезд позднего Серебряного века.
«Поэзия — искусство высшее, поэзия — царица всех муз. Да? Очень приятно слышать. Но почему поэтов не читают? Нашего блистательного Бальмонта начали распевать с эстрад только двадцать пять лет спустя после того как он отцвел. Сологуб стал фельетонным патриотом, и лишь тогда удостоился внимания широкой аудитории. О Максимилиане Волошине, чьи стихи прекрасны, как драгоценные камни, ничего не слышно по целым годам…Критика его замалчивает, читателей у него горсточка.
Почему?»
это из «Журнала журналов» за 1915 год.
Быстро забыли и о Марии Моравской, вспомнили ее имя и творчество только в 90-х годах прошлого столетия. А ведь Магдалина Франческа Людвиговна Моравская — поэтесса, прозаик, критик — была очень известна в свое время. Ее детская книга «Апельсиновые корки» стала источником вдохновения для многих детских поэтов и долгое время имела большое художественно-воспитательное значение.

Биография Марии Моравской

Мария родилась в Варшаве в 1889 году. В 2 года потеряла маму, отец женился, семья переехала в Одессу. Здесь были напечатаны ее первые стихи. С мачехой (родной сестрой матери) у девочки сложились сложные отношения и в 15 лет она уехала в Петербург. Училась на Высших женских курсах, но не закончила их, не избежала политики, даже дважды сидела в пересыльной тюрьме (в 16 и 17 лет).
Недолго побыла замужем, может поэтому тема разочарованности прослеживается во многих ее стихах.

Я любви не люблю

Мне нужны твои губы и глаза твои бездонные
Только для забвенья
Я любви не люблю, всегда она вероломная,
И всё думает об измене.

Я любви не люблю, — в плену вечно держит любимый,
И воли любовной все жаждут лишь для себя…
Но так холоды с каждым годом становятся зимы…
И я согреваюсь, поцелуями душу дробя.
1915

Пройдя выучку «Цеха поэтов», публикуясь в «Апполоне», скажет о нем:

«…Безупречные гравюры
На виньеточках амуры
Всё красиво, стильно, звучно
Но и скучно, скучно, скучно!»

Но зато была покорена стихийным М. Волошиным, который покровительствовал ей и предрекал большое будущее. Зинаида Гиппиус считала её талантливой особой, Моравская была желанной гостьей в литературном салоне и . Мария Моравская одной из первых, вслед за Павлом Флоренским, обратила внимание на русские частушки, как на новое поэтическое явление.
Мария выпустила единственный детский сборник «Апельсинные корки» (1914), но эта книга была любима многими поколениями детей. Эту книгу она посвятила своим младшим сестренкам и братикам, которых многие годы не видела. И признавалась, что она самая ее любимая.

Апельсинные корки

Горько жить мне, очень горько, -
все ушли, и я один…
Шебаршит мышонок в норке,
я грызу, вздыхая, корки, -
съел давно я апельсин.

Час я плакал длинный-длинный,
не идет уже слеза.
Соком корки апельсинной
я побрызгаю глаза.

Запасусь опять слезами,
буду плакать хоть полдня, -
пусть придут, увидят сами,
как обидели меня.

Мария много переводила с польского и финского, сотрудничала с журналами, печаталась, но постоянно тосковала о дальних странах, экзотических пальмах и ярко-синем небе — в этом она похожа на своего отца, которому посвятила стихотворение «Пленный»

По праздникам он с утра был дома,
садился на окованный сундук
И жаловался, как здесь все знакомо:
И все дома, и в скверах каждый сук…

Да, он уехал, далеко и скоро:
Он будет шкурками в Сибири торговать…
И, вышивая на канве узоры,
Насмешливо улыбалась мать.

А мы цеплялись за его колени…
Ах, много маленьких и цепких рук!
Он умолкал, и в мундштуке из пены
Огонек медленно тух…

И все мы знали:папа будет с нами,
Не отдадим его чужой стране.
А он разглядывал печальными глазами
Все тот же чахлый кактус на окне.
1914

Поэзия Марии Моравской

Стихи Моравской пронизаны одиночеством, грустью.. Искренность, открытость, беспомощность делали ее поэзию уязвимой. Недаром современники, анализируя ее творчество, признавали его инфантильным и проникнутым жалостью к самой себе.

Короткая память

Ах, дружба, любовь — двухдневная,
А забвенье — на тысячу дней!
Короткая память душевная
У здешних людей

Размякнет, о чувствах наскажет
В какой-нибудь нежный вечер,
Случайно вам душу покажет,
Словно играл в чет и нечет.

А после, в тупом безразличии
Уйдет, отойдет, позабудет…
Не вспомнит и не покличет,
И даже стыдно не будет!

Как грустно, смешно и странно,
Был человек или не был?
Иль растаял клоком тумана
Под низким столичным небом?
1915

После 1917 года Мария оказалась вне пределов России. Она писала рассказы, очерки для журналов, в 1927 году в Лондоне и Нью-Йорке вышел роман о петербургской жизни «Жар-птица»
О последних ее годах — мнения разноречивые. По одним сведениям она погибла в 1947 году во время шторма, по другим скончалась в 1958 в Чили, будучи женой чилийского почтальона. В последние годы она разводила попугаев, смотрела на пальмы в синем небе.. Значит мечта ее все-таки сбылась.

Моравская в период жизни в Петербурге

…Пусть эта наша маленькая программа продолжит постепенное возвращение имени и наследия полузабытой писательницы Марии Моравской в отечественную словесность. Я прочитаю вам одно её стихотворение, но прежде скажу, что в этом деле возвращения мы смиренно идем вослед историку детской литературы Евгении Путиловой и поэту Михаилу Яснову, написавшему о Моравской в своей книге «Путешествие в чудетство». Вместе с Евгенией Оскаровной Путиловой Яснов вернул в круг детского чтения книжку Моравской под названием «Апельсинные корки» 1914-го года (её переиздавали в наше время и не один раз).

Влияние этой книги на становление нашей детской поэзии неоспоримо.

Сострадание, утешение и жалость– вот главные мотивы её малышовой лирики.

Эта поэтесса, начинала стихами, довольно типичными для эпохи Серебряного века (хотя отношения с салонами и журналами вроде «Аполлона» у нее не сложились, эстетства она чуралась) и закончила свою личную словесность – литературой, созданной на английском языке за океаном.

Земные дни Марии Людвиговны Моравской завершились в далёком, как и её волшебная страна – Апельсиния – Чили, в конце 1940-х, а последняя «взрослая» книжка, выпущенная по-русски вышла в Ревене, нынешнем Таллине.

Именно там, в сборнике «Мои стихи» и находится этот «Гимн» с загадочным подзаголовком «с английского», который меня, признаюсь, не ввёл в заблуждение. Ну кто же из нас думает о Германии, вспоминая лермонтовские «Горные вершины спят во тьме ночной…», кто держит в памяти подзаголовок «Из Гёте»?

О Ты, чей голос всемогущий
Проник сквозь тьму и мрак присущий
Началу мира бытия, –
Прийми души нашей моленье,
И там, Христово где ученье
Еще не пролило луча, –
Да будет свет, да сгинет тьма!

О Ты, который исцеленье
Принес на крыльях искупленья
И в мир пришел, чтоб мир прозрел,
Вернул расслабленному силу
И светом озарил могилу
Душевной слепоты, – удел
Дай светлый всем, кто тьму презрел!

О Дух Любви Животворящий,
И голубиней нисходящий,
Лети стремительно вперед!
Неси светильник свой зажжённый
Над вод пучиною бездонной,
И там, где тьмы страшнее гнет,
Пускай твой луч свет яркий льет!

О Троица Ты Пресвятая:
Мощь, Разум и Любовь благая, –
Благословенна вечно Ты!
Всесильна, как морския волны,
Когда несутся мощи полны,
Разлей во все концы земли –
Свет Правды, Веры и Любви!

Мария Моравская, «Гимн. С английского»,
из книги «Мои стихи», Ревель, 1916 год

Полное имя этой польской по происхождению писательницы звучало очень изысканно: Мария Магдалина Франциска, но при этом, повторимся, вычурность в себе она не терпела. «Выдумывать себе душу, – писала она когда-то Валерию Брюсову, – я считаю для поэта преступным…»

Мария Моравская

(стихи для детей)

Лилечке Лукьянчук — девочке из России, которой недавно исполнилось 9 лет, любящей рисовать и придумывать стихи и рассказы (например, про то, как ежик Боря стал кудрявым) — Мария О. и «Черепаха на острове» посвящают эту страничку

Замечательный русский писатель Павел Бажов сочинил сказку «Медной горы хозяйка», которую все дети должны обязательно прочитать. И не только ее, но и другие сказки этого писателя, например, «Малахитовую шкатулку».

А я — Мария О., хозяйка острова, на котором живет Черепаха, поэтому и журнал так называется. Нашу Черепаху каждый может увидеть, если нажмет компьютерной мышкой там, где нужно, то есть,

Если Лилечка, или кто-то из ее друзей, или другие дети дадут мышке лизнуть любой апельсин на картинке слева, не забыв проследить, чтобы она щелкнула при этом зубами, то есть, левой клавишей, то они увидят…

Большой секрет для маленькой, Для маленькой такой компании, Для скромной такой компании Огромный такой секрет.

Песенку о «секрете» сочинили Татьяна и Сергей Никитины — их хорошо знает Лилечкин дедушка, ученый и писатель Борис Лукьянчук. Он тоже время от времени прилетает на остров и показывает Черепахе свои стихи и рассказы. А потом Черепаха дает мне знак, что их нужно обязательно напечатать в журнале.

Картинка с апельсинами слева — это обложка книги, изданной почти сто лет назад, в 1914 году. Лилечке, которая любит рисовать, я бы посоветовала попросить родителей, чтобы они нашли в Интернете и обязательно показали ей другие произведения художника Сергея Чехонина — автора иллюстраций к «Апельсинным коркам». Я сама их увидела только вчера, внимательнее рассмотрев обложку, и даже решила попозже написать о художнике отдельный рассказ, так мне понравились его работы - и графика, и живопись, и фарфоровые тарелки.

А уж если такой талантливый художник согласился оформить книгу стихотворений Марии Моравской для детей, то и стихи должны быть тоже хорошие. Мне так кажется.

Пока дети будут разбираться с секретами картинки, я кое-что расскажу их мамам и папам, дедушкам и бабушкам.

Одно время я очень увлекалась своими знаменитыми тезками — так появилось несколько очерков о Мариях, в том числе, о «потерявшейся» во времени и пространстве поэтессе Марии Моравской.

В поисках материалов я и набрела на страничку одного из пользователей ЖЖ (livejournal.com):

«Как-то увидел у знакомого старую детскую книжку — очень старую, 1914 года издания, написанную дамой с неизвестным мне именем — Мария Моравская… И неслучайно Моравская теперь забыта (или почти забыта — поиск в Гугле выводит всё же на несколько антологий, где ей уделено по три-четыре страницы). Я тут же взял эту книжку, отсканировал и сделал копию для детей. А теперь вот подумал — отчего бы мне тут не показать несколько страниц оттуда»

Картинки на страницах №№ 2, 3 и 4 — из этой книги Просто они, в отличие от обложки, реставрированы после сканирования. Если бы я была попроворнее, то успела бы воспользоваться ссылкой на файл всей книги, а теперь ее уже нет.

Нужно отметить, что книжку «Апельсинные корки» Мария Моравская называла своей самой любимой.

Как ни странно, из всего творчества Моравской именно «Апельсинные корки» вспоминали многие, услышав имя поэтессы, — и Маршак, и Корней Чуковский, и Маргарита Алигер — люди, которые успели подержать в руках издание 1914 года.

Что касается уже наших современников, то вот отрывок из интервью Михаила Яснова, детского поэта, переводчика, педагога:

— Если бы вас попросили назвать две-три лучшие книги для детей, написанные на русском языке, что бы вы назвали?
— Сложный вопрос. Я считаю, что читать надо всего Чуковского и всего Маршака, хотя у него много неровных произведений. Из русской классики XX века, пожалуй, я бы начал с «Золотого ключика». Обязательно «Детский остров» Саши Черного. Была также блестящая поэтесса Мария Моравская, ее мало кто знает. Она выпустила единственный детский сборник «Апельсинные корки», из которого вышло многое в русской детской поэзии XX века.